27 августа Предпразднство Успения Пресвятой Богородицы и день памяти Перенесения мощей прп. Феодосия, игумена Киево-Печерского (1091), Икон Божией Матери именуемых «Беседная» (1383) и Нарвской (1558).

Бе­сед­ная ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы на­зы­ва­ет­ся так по­то­му, что на ней изо­бра­жа­ют­ся Бо­жия Ма­терь и свя­ти­тель Ни­ко­лай Мир­ли­кий­ский, бе­се­ду­ю­щие с по­но­ма­рем Ге­ор­ги­ем (по про­зва­нию Юрыш). Это со­бы­тие про­изо­шло вско­ре по­сле яв­ле­ния Тих­вин­ской ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, в 1383 г., ко­гда Са­ма Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца по­ве­ле­ла по­но­ма­рю Ге­ор­гию ска­зать, чтобы над но­во­устро­ен­ным в Ее честь хра­ме в Тих­вине по­ста­ви­ли де­ре­вян­ный крест, а не же­лез­ный. На ме­сте это­го яв­ле­ния бы­ла по­стро­е­на ча­сов­ня во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца. Ча­сов­ня го­ре­ла несколь­ко раз (при­чем пер­вый раз в 1390 г. од­новре­мен­но с хра­мом, в ко­то­ром на­хо­ди­лась Тих­вин­ская ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы). В 1515 г. вновь бы­ла по­стро­е­на де­ре­вян­ная цер­ковь и ос­но­ван муж­ской мо­на­стырь в честь этой свя­той ико­ны. На­хо­дил­ся Бе­сед­ный мо­на­стырь в Нов­го­род­ской гу­бер­нии Тих­вин­ско­го уез­да.

Ико­но­гра­фия сю­же­та Бе­сед­ной ико­ны точ­но от­ра­жа­ет «Ска­за­ние». Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца изо­бра­же­на си­дя­щей на сруб­лен­ном (ино­гда рас­ту­щем) де­ре­ве, по­кры­том ли­стья­ми или цве­та­ми, с «черв­ле­ным жез­лом» в пра­вой ру­ке. Пе­ред Бо­го­ро­ди­цей - свя­ти­тель Ни­ко­лай Чу­до­тво­рец и ко­ле­но­пре­кло­нен­ный по­но­марь Ге­ор­гий.

Нарв­ская ико­на Бо­го­ма­те­ри про­сла­ви­лась в 1558 го­ду, ко­гда рус­ские вой­ска оса­жда­ли го­род Нарву. Во вре­мя этой оса­ды пья­ные нарв­ские нем­цы на­шли в од­ном до­ме, в ко­то­ром ко­гда-то жи­ли рус­ские куп­цы, ико­ну Бо­го­ма­те­ри с Пред­веч­ным Мла­ден­цем на ру­ках. Хо­зя­ин это­го до­ма, а вме­сте с ним и его нетрез­вые го­сти ста­ли глу­мить­ся над св. об­ра­зом. Это­го сло­вес­но­го глум­ле­ния и од­но­го ру­га­тель­ства им по­ка­за­лось ма­ло, и ско­ро они пе­ре­шли к дей­ствию. Хо­зя­ин до­ма сде­лал дерз­кое пред­ло­же­ние, ко­то­рое бы­ло при­ня­то все­ми пья­ны­ми и обе­зу­мев­ши­ми от зло­бы на рус­ских го­стя­ми. — Эта без­об­раз­ная дос­ка, — го­во­рил он, — по­став­ле­на бы­ла для рус­ских куп­цов; нам же она не нуж­на, по­это­му бро­сим ее в огонь.

Тот­час же ико­на бы­ла сня­та со сте­ны и со зло­бой бро­ше­на в огонь под кот­лы, в ко­то­рых ва­ри­лось пи­во. Но пла­мя вме­сто то­го, чтобы сжечь об­раз Бо­го­ма­те­ри, устре­ми­лось квер­ху и за­жгло кры­шу до­ма. Это бы­ло в вос­крес­ный день. Воз­дух был чист и тих. Од­на­ко, как толь­ко по­ка­за­лось пла­мя на кры­ше до­ма, вне­зап­но под­ня­лась силь­ная бу­ря; ве­тер раз­ду­вал пла­мя, быст­ро пе­ре­бра­сы­вал его с од­но­го до­ма на дру­гой, и вско­ре по­чти весь го­род был охва­чен ужас­ным ог­нен­ным по­то­ком.

Ви­дя это по­жа­ри­ще, нем­цы рас­те­ря­лись. Поль­зу­ясь их смя­те­ни­ем, рус­ские вой­ска сде­ла­ли при­ступ к го­ро­ду и взя­ли его. Близ Нар­вы на­хо­ди­лось немец­кое вой­ско, но оно по ка­ко­му-то стран­но­му ослеп­ле­нию не хо­те­ло ока­зать по­мо­щи сво­им оса­жден­ным еди­но­пле­мен­ни­кам.

Ко­гда по­жар утих и го­род был очи­щен от нем­цев, то­гда в пеп­ле рус­ские на­шли две ико­ны — ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри и ико­ну Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца. Оба св. об­ра­за со­хра­ни­лись со­вер­шен­но невре­ди­мы­ми, ни­сколь­ко не по­стра­дав от ог­ня.

По взя­тии го­ро­да царь Иоанн Ва­си­лье­вич по­слал в Нарву Юрьев­ско­го ар­хи­манд­ри­та и Со­фий­ско­го про­то­и­е­рея, чтобы они по­стро­и­ли од­ну цер­ковь в зам­ке, а дру­гую в го­ро­де в честь чу­до­твор­ной ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.